Дзен

У нее на завтрак — вдох и выдох, пальцы сложены в «шапку Шакья — Муни», ICQ приказано не чирикать, телефону велено не звонить. Глобус крутится, точки соединяя, на горе Кайлас — серебром снега, shuffle треки в плеере поменяет — Морриконе будет наверняка. У нее на обед — полчаса простраций, как фруктовый лед на глухую боль, она просто учится отключаться, только прав был Ошо — не в этом соль, и не в этом правда, мозги не вынешь, сколько в позе лотоса не сиди, написать бы золотом это имя, выжечь прямо крестиком на груди. У нее на ужин — тоска и слезы, немудреный терпкий такой компот, может, это, действительно, не серьезно, только пусть все будет наоборот. Ночью лучше, ночью в висках прохлада — колокольчик, ясный, звенящий дзен, в храм заходит радостный император с золотыми буквами на лице.

Это тянется бесконечно, жизнь не жизнь — каучук, смола, она бросила б все, конечно, если б только она смогла, пальцы перебирают мудры, время есть, ни к чему спешить, вот опять наступает утро на мозоли ее души, вдох и выдох — несложный завтрак, синий воздух, прозрачный лед. Если все же наступит завтра — она первой в него войдет.