У нас апрельская лихорадка…
Мы обе вышли на поле брани… (с) Яшка Казанова
У нас апрельская лихорадка — бесспорный признак, синдром расправы. Мы изменили свои повадки — я не целую тебя украдкой, а ты — не веришь, что все в порядке. И ты имеешь на это право. Мы пропускаем в дверях друг друга, в глаза не смотрим, пытаясь смело заполнить паузу — смехом, звуком — так тетива на изломе лука звенит, когда отпускает стрелы. Так бьется хрупкая статуэтка — на сто фарфоровых элементов. У женщин, помнишь, свои секреты — играли часто, любили редко и, к сожалению, знали это. У женщин сила, свои приемы, своя война — до последней капли, война — в границах дверных проемов, пунктир падения и подъема… Мы не спасемся вдвоем, не так ли? И в честной схватке решится дело, и, может, станут яснее лица — кто падший ангел, кто светлый демон, кто продал душу, кто вынес тело, кто должен первым остановиться… Бой неизбежен — идем навстречу, и странно видеть тебя —такую… Спроси еще раз — я не отвечу. Мне нечем бить. И прощать мне нечем. Я не надеюсь. И не рискую. Убить — не страшно, погибнуть — сладко, цветущим садом — кольцо арены…
И боль пронзает — легко и кратко.
У нас апрельская лихорадка.
Любовь — проходит.
Синдром отмены.