И казалось…

И казалось, что править миром давно привык, перебрал имена, истории, голоса… А теперь вот сидишь у ног ее, как старик возле собственной смерти. Не знаешь, что ей сказать, только смотришь влюбленно – не верится, что пришла, ты такая красивая, Господи, ты ко мне… И целуешь ей руки, и кожа ее бела, и пронзительно синие вены текут под ней. И она тебя греет,  и плечи твои дрожат, и последнее слово тянется, будто стон.

И ударной волною идет из тебя душа,
как блудница и мытарь,
спешащие
за
Христом.